«배버의 조선 (Корея Вебера)» – так называется книга Сильвии Брэзель с материалами архива К.И. Вебера, которая в переводе на корейский язык вышла в конце декабря 2022 г. в Сеуле. Полное название: 실비아 브래젤 지음. 초대 러시아 공사 배버의 조선. 김진혜 옮김. 서울: 푸른 길, 2022.

Это несколько сокращенный вариант книги на немецком языке, изданной в Эрфурте в 2021 г.: Bräsel Sylvia. “Bildereines Diplomatenlebenszwischen Europa und Ostasien”. Carl von Waeber (1841-1910). Erfurt, 2021. См. рецензию на нее д.и.н. С.В. Волкова и к.и.н. Т.М. Симбирцевой здесь: www.academia.edu/62803921/

Перевод на корейский выполнила Ким Джинхе, о которой известно, что она дочь почетного профессора кафедры германистики Ханянского университета Чон Хеён (정혜영) и поэта Ким Гвангю (김광규) - также германиста-филолога по образованию.

Книга уже представлена на сайтах издательства «Пхурын киль» (www.purungil.co.kr/books/books_main.php?ckattempt=1)
и корейских книжных магазинов, в том числе крупнейшего «Кёбо мунго» (product.kyobobook.co.kr/detail/S000200472791).
На них можно рассмотреть ее прекрасно оформленную обложку с парадным портретом К.И. Вебера и образами старой Кореи, приводится ее краткое содержание, оглавление, сведения об авторе и переводчике.

Сообщается, что в основе книги лежат сведения и реликвии, полученные автором непосредственно от внучки дипломата Эббы Нитфельд-фон Вебер в ходе переписки, личного и делового (связанного с передачей архива) общения, что позволило в живой форме восстановить историю семьи Веберов. Подчеркивается, что «это имеет чрезвычайно большое значение в ситуации, когда мало что известно о личности Вебера, который был надежным советником короля Коджона и вел успешную деятельность в Корее, где получил корейское имя Ви Пхэ».

Приводится цитата из предисловия к книге, написанного Рю Уиком (류우익) – в прошлом главой министерства Объединения РК (통일부 장관): «Сейчас, более чем через 100 лет, будет интересно посмотреть, какой Корея виделась эксперту – специалисту по Восточной Азии, балтийскому немцу, служившему России на передовой линии японской оккупации. Будет чему поучиться. Потому что Вебер обладал обширными знаниями о языках, политике, истории и особенно о географии и международных отношениях. Это связано с тем, что он изучал востоковедение в Санкт-Петербургском университете и более 30 лет работал в Японии, Китае и Корее. В этой книге представлены фотографии Сеула и его окрестностей, увиденные глазами европейского ученого-географа в период с 1885 по 1897 год».

Отдельно разъяснено, почему знаменитый российский дипломат назван в книге «Пэбɔ (배버 /Waeber) - в соответствии с произношением его фамилии по-немецки, а не традиционно «Пеберы 베베르», согласно русскому произношению его фамилии. Причина в том, что он был по происхождению балтийским немцем с именем Karl Waeber, и автор, немка по национальности, видит его жизнь «немецкими глазами».

Там же сказано, что некий후학 (то есть ученый более молодого поколения) перепутал фамилии и принял за потомка Карла Вебера (배버/Waeber) некоего Вальтера по фамилии 베버 (Weber), и что все разъяснения можно найти в книге. Так Сильвия Брэзель, верная своим обязательствам, продолжает выполнять завещание внучки К.И. Вебера, желавшей защитить свой род от мнимых «потомков».

О любопытной дискуссии в письмах, которая состоялась между проф. Пак Чонхё и Т.М. Симбирцевой в связи с выходом в Корее книги С. Брэзель, а точнее – в связи с ее названием, см. в разделе «дискуссии» - «Карл Вебер: как создается миф» пост от 25 декабря 2022 г.

Здравствуйте, уважаемые коллеги. Сегодня 7 февраля 2023 г. В Южной Корее появились первые читательские отклики на книгу С. Брэзель. Они показывают, что в этой стране имеется немалый интерес к архиву и личности знаменитого российского дипломата Карла Ивановича Вебера (1841-1910). Перевод одного из них представляю ниже. Это идущие от души слова простого человека. Т.М. Симбирцева.

Рецензия корейского читателя на выход в Сеуле книги Сильвии Брэзель «Корея Вебера» (2022)
책 리뷰 - 초대 러시아 공사 배버의 조선 (초대 조선 러시아 공사 베베르)
Источник - блог: jongnowalk.tistory.com/

В декабре 2022 г. в Корее вышла новая книга о Вебере, первом российском дипломатическом представителе в нашей стране. Рад, что сразу купил и прочитал.
Это вторая книга о Вебере на корейском языке после вышедшей ранее книги Бэллы Борисовны Пак «Русский дипломат Вебер и Чосон». Семейная история Вебера представлена в основном в форме пояснений к фотографиям. Непривычно то, что автор – немка по национальности – называет Вебера на немецкий лад Кхаль пон Пебо (칼 본 베버/Carl von Waeber; в книге – 배버/Пэбо – прим. переводчика). По этой причине, к сожалению, эта книга не появляется на книжных сайтах при поиске по традиционному написанию его имени «Пеберы» (베베르).

В книге много сведений, которые хотелось бы представить, но давайте кратко рассмотрим некоторые из них.

Во-первых, в ней указаны некоторые ошибки в ранее опубликованной книге «Русский дипломат Вебер и Чосон». А именно, что фото на ее обложке – это фабрикация, так как изображение Вебера в него вставлено искусственно (зачем вообще такую фотографию фабриковать?), что на фото Вебера в молодые годы в ней представлен другой Вебер, и что в ней имеются и другие неправильные фотографии. Лично я не думаю, что эти ошибки как-то влияют на представленные в книге исторические факты, но приятно знать, что они исправлены.

Во-вторых, в книге показано, что, к сожалению, семейная история дипломатического представителя Вебера разворачивалась не слишком гладко. Он был балтийским немцем [то есть немцем, жившим по соседству с современной Литвой (точнее – на территории совр. Латвии – прим. переводчика)] в составе России, то есть относился к своего рода малому народу (хотя семья его жены имела высокое положение, да и положение его собственной семьи было не таким уж плохим). Трудно разобраться в различных историях Европы в деталях, но позже, после отставки Вебера, членам его семьи пришлось переехать на жительство во Францию и Германию, словно изгнанным в водоворот мировой войны.
Первый его сын не был женат, а второй имел дочь от второго брака. Поскольку эта внучка Вебера – его последний потомок, с ее кончиной в 2021 г. его род прекратился. В этой книге представлены реликвии Вебера, которые его последний потомок госпожа Нитфельд фон Вебер сохранила и передала в дар автору.

В-третьих, интерес представляют сведения о Вебере в виде описаний фотографий [из его архива]. Часто бывает так, что исторические фото представлены неверно. Многие люди делают ошибки, потому что имеют дело с фотографиями [людей] разного возраста, а источники путаются. Однако в этой новой книге представлено много подлинных фотографий Вебера, которые прошли научную проверку. Из них я узнал, что представленные ранее фотографии Вебера были, к сожалению, неправильными. Также благодаря им, я увидел реальный облик Вебера и его семьи в разном возрасте.

В-четвертых, различные дополнительные знания о Вебере. У Вебера были разные отношения с важными фигурами периода позднего Чосона [구한말 – здесь под этим термином имеются в виду последние годы корейской монархии (династии Чосон) с 1876 г. до провозглашения Корейской империи в октябре 1897 г. – прим. переводчика]. Он был хорошо знаком с немцем Мёллендорфом, который служил в Корее на высоких чиновных должностях, с миссионером Алленом, с различными дипломатами и путешественниками того времени, а также с корейскими деятелями, например, с Мин Ёнхваном. Материалы книги подтверждают, что то доверие, которое испытывал к Веберу король Коджон в то время, когда проживал в Русской дипломатической миссии, сохранилось у него и впоследствии.
Вебер был сторонником Кореи (Чосона) до такой степени, что в 1895 году, когда произошел инцидент года ыльми (을미사변/乙未事變 – убийство королевы Мин 8 октября 1895 г. – прим. переводчика), российский МИД отозвал его, чтобы он не вмешивался напрямую в дела Чосона (но несмотря на это распоряжение из МИДа, из-за инцидента года ыльми срок службы Вебера в Корее был продлен). Конечно, в основе деятельности Вебера лежал его патриотизм по отношению к России, но даже тогда, когда МИД России отдал приказ держаться как можно дальше, делая все возможное, чтобы не провоцировать японское правительство, Вебер не мог остаться в стороне.
Кроме того, жена Вебера Юджени [Jenny Alide Eugenie, рус. Евгения – прим. переводчика] была известна среди иностранных дипломатов в Корее того времени как гостеприимная жена русского посланника, хорошо организовывавшая дипломатические приемы.
Все помнят ее обходительность и хвалят их с Вебером доброжелательность. Похоже, что она во многом способствовала тому, что ее муж играл центральную роль среди иностранцев в Чосоне. Не только дипломаты, но и миссионеры, и путешественники, – все пользовались гостеприимством Вебера и получали у него теплый прием. (Гомер Халберт, а также известные миссионеры и дипломаты ездили на пикники с семьей Веберов или были приглашены к ним домой. То же самое касается Аллена. Приводятся сведения о близком знакомстве Веберов с братьями Мёллендорфами.)

В-пятых, сведения о Зонтаг. Мария-Антуанетта Зонтаг (Marie-Antoinette Sontag, 1838-1922 – прим. переводчика) — сестра жены брата мадам Вебер (처형의 자매). Сначала она приехала в Чосон в качестве няни для Евгения - сына Вебера (Вебер с семьей приехал в Чосон в 1885 г. У него было два сына 1875 и 1879 г.р. Это был один из первых в истории случаев приезда в Чосон для проживания иностранца с семьей). Она привлекла внимание Коджона в 1895 г., когда король находился в Русской миссии (с 11.02.1896 по 20.02.1897 – прим. переводчика), так как обслуживала его в ней в то время.
Позже после того, как король Коджон вернулся во дворец и провозгласил Корейскую империю, Зонтаг несмотря на то, что была иностранкой, была принята на должность придворного церемониймейстера, отвечавшего за императорские приемы, на которой проработала несколько лет. А после непродолжительной заграничной поездки в 1905 г. (в книге говорится, что она выполняла роль по передаче послания короля Коджона великим державам) она в 1909 г. покинула Корею и переехала во Францию.
Поскольку Вебер еще раз посетил Корею в 1902 г. по случаю торжеств в связи с 40-летием восшествия Коджона на престол, он, вероятно, снова встретился с Зонтаг в это время. Можно предположить, что через нее он поддерживал связь с Кореей до своей кончины в 1910 г. Имеется запись о том, что жена Вебера жила в доме Зонтаг в Каннах после кончины мужа.

Таким образом, вся семья Вебера, включая Вебера, его жену и Зонтаг, похоже, были очень близки с императорской семьей Чосона. Сообщается, что на надгробии Зонтаг написано, что она была церемониймейстером корейского императорского двора. Тот факт, что особняк, в котором Вебер жил после возвращения в Россию (здесь ошибка – после переезда в Радебойль, Германия – прим. переводчика), называется «Вилла Корея», также дает представление о воспоминаниях семьи о Чосоне.

В книге сообщается, что Вебер по просьбе Коджона и, получив разрешение МИДа, предоставил королю убежище в Русской дипломатической миссии на почти год (на 375 дней – прим. переводчика). Это было беспрецедентно даже для того времени, и МИД России был, наверное, в замешательстве. Тем не менее, Вебер помогал королю Коджону, взяв на себя всю посредническую роль и риски. Есть запись о том, что в то время он страдал от переутомления.
Также представлено фото корейского консула в Германии 1903 года. Можно предположить, что и после возвращения Вебера в Россию (1897 г.) корейцы вступали с ним в контакт для различных обсуждений.

Возможно, есть пределы для понимания истории Вебера с помощью одной только этой книги (скорее, книга «Русский дипломат Вебер и Чосон» содержит больше записей о Вебере), но я благодарен этой книге за фотографии, разные реликвии и авторское историческое исследование о Вебере.
Если вы прочтете книгу, то увидите, как члены семьи Вебера оказались в центре дипломатической истории в период позднего Чосона. Как ни посмотри, нельзя не сказать, что эта иностранная семья сохранила о том времени особые истории.
Перевод Т.М. Симбирцевой.

Здравствуйте, уважаемые коллеги. Продолжаю знакомить вас с откликами читателей. 18 февраля 2023 г. рецензию на книгу С. Брэзель со своим оригинальным ее прочтением опубликовал в газете «Korea Times» ее постоянный автор Роберт Д. Нефф. Она называется “Life in 1880s Russian Legation”. См. ее здесь: www.koreatimes.co.kr/www/opinion/2023/02...XDKlcDnknaRN50QUaLqQ

Указанная в заголовке датировка кажется на первый взгляд неверной. Ведь в тексте Нефф удивляется тому, «как много информации раскрывает книга Брэзель через фото, сделанные в Корее в 1880-х и 1890-х годах». Однако это ключ. И чтобы с ним разобраться, важно понять, кто этот рецензент. Нефф – независимый журналист, писатель и историк, давно живущий в Корее. Он автор и соавтор трех книг и многих статей на английском языке по истории Кореи конца XIX — начала XX веков. Главная сфера его интересов – жизнь в этой стране иностранной общины, представителей разных стран, в т.ч. россиян, и воссоздание облика Кореи, увиденного их глазами, через их дневники, воспоминания, эпистолярное наследие и пр. Также Нефф известен как коллекционер старинных (и не только) фотографий, и здесь он публикует четыре из них – русские почтовые открытки с изображениями Сеула начала ХХ века из своей коллекции и одну – из коллекции Дианы Нарс.

Он объясняет, что не включил в нее фотографий из книги Брэзель, поскольку считает, что она должна сохранить над ними контроль. По его мнению, они должны быть доступны только тем, кто действительно заинтересован в изучении семьи Веберов и Кореи, кто готов пойти на жертвы («those willing to make the sacrifice»), чтобы посетить библиотеку или купить книгу. «Мы все знаем, – пишет Нефф, – что в Интернете стало слишком легко копировать изображения без надлежащей ссылки на источник».

Нефф не пытается пересказать содержание книги Брэзель. Он передает свои впечатления и дает ей в целом высокую оценку. Он отмечает, что в ней «слишком много уникальных и ценных фотографий, чтобы их описывать». Кажется парадоксальным, но он не упоминает об имеющихся в ней фотографиях К. И. Вебера, хотя до выхода этой книги мы не знали достоверно, как первый дипломатический представитель России в Корее выглядел в реальности. О К.И. Вебере Нефф пишет лишь то, что он был «возможно, одним из самых важных иностранных дипломатов на Корейском полуострове…, мастером макиавеллистской политики, которая колебалась от тонкого до властного влияния не только на корейский двор, но и на своих коллег-дипломатов…».

Вскользь упомянул он и уникальный фотопортрет Коджона, заметив лишь, что монарх «выглядит на нем очень царственным и расслабленным (looking very regal and relaxed)». Это весьма точное, как мне кажется, описание. Нефф – мастер подмечать в старых фото детали. Таким Коджон на своих фото выглядит крайне редко. Мне во всяком случае не приходит на ум ничего подобного, хотя иконографией Коджона я специально занималась для своей книги «Владыки старой Кореи». То есть и здесь коллекционеру и историку, казалось бы, есть что сказать.

Но Неффа, по его собственным словам, больше интересуют не ключевые фигуры истории, а люди, которые их окружают, и то, как они «взаимодействуют с нашими героями и злодеями». Такими он называет, во-первых, «двух влиятельных женщин в доме К.И. Вебера» – его супругу и сестру ее невестки Марию-Антуанетту Зонтаг. Он замечает о последней, что в книге Брэзель мы видим ее в молодые годы, и этот образ красивой женщины весьма отличен от более поздних описаний ее «матронности и некоторой суровости».

Но особенное внимание Неффа привлекли в архиве Вебера фото его младшего (второго) сына Ойгена (русс. Евгений), о котором он «раньше знал только то, что такой мальчик был в Корее», а из книги Брэзель мы, по его словам, «косвенно узнаем о нем так много». Здесь и раскрывается смысл заголовка его рецензии. Он оказывается подписью к фотографии (с. 99), которая особенно «пленила» рецензента, по его словам.

Как описывает Нефф, на ней Ойген в широкополой шляпе стоит на крыльце русской миссии рядом с русским моряком. И эта миссия — не та постройка в западном стиле с высокой белой башней, которое обычно с ней ассоциируется, а ее первоначальное здание в стиле корейской архитектуры. «Кажется, что на его лице читается юношеское любопытство, когда он смотрит в камеру. Ойген был знаком с азиатской жизнью, поскольку родился в Китае в 1879 году. Но все же кажется, что он несколько подавлен политическими беспорядками, окружающими его», – так толкует Нефф это потускневшее от времени фото, на котором мне лично трудно разглядеть детали, а тем более лица стоящих на некотором отдалении людей. Это уже образ, созданный его воображением. Думаю, что архив Вебера в будущем разбудит воображение многих писателей.

Из всех упомянутых им изображений, Нефф особо выделил пять фото с Ойгеном. Это еще фото с отцом в парадном мундире с орденами, матерью и Зонтаг; за роялем под российским и корейским флагами, на шкуре тигра с Зонтаг перед миссией, в паланкине в сопровождении корейских солдат с винтовками. Их нет смысла описывать. Их надо видеть.

Нефф – знаток фотографий старой Кореи, и тем ценнее его метафорическое замечание, что «изображение стоит тысячи слов, а в этой книге сотни тысяч слов». То, что познавательная ценность книги Брэзель у него не вызывает сомнения, подтверждает и выраженное им пожелание, чтобы эта книга была переведена на английский язык. «Я уверен, – пишет Нефф, – что есть немало людей, которые не очень хорошо владеют корейским или немецким языком, но хотели бы узнать больше об этой невероятной семье».
Будет она, по его мнению, интересна и тому, кто не знает корейского языка, но кого интересуют старые образы Кореи и Китая конца XIX века или он «заядлый кофеман в Корее, зацикленный на Зонтаг и ее (несколько преувеличенной) роли в популяризации кофе на полуострове».

В завершение Нефф выразил свое восхищение упорным исследованием и удачей Брэзель в сборе всей этой информации для публикации и поместил в одном ряду с другими историческими изображениями ее фото с дочерью, сделанное им во время ее приезда в Сеул в 2015 г. Подпись под ним гласит «Robert Neff Collection». Теперь это фото – ее еще один уникальный экспонат.
Т. Симбирцева. 27.02.2023